ВОСПОМИНАНИЯ КОМАНДИРА МОСКОВСКИХ ОПОЛЧЕНЦЕВ, ПОДОЛЬСКИХ КУРСАНТОВ
К 65 годовщине разгрома немецко-фашистских войск под Москвой
 В 1941 году я учился в Смоленском стрелково-пулеметном училище. В первой половине июня 1941 года курсанты Смоленского стрелково-пулеметного училища сдали государственные выпускные экзамены и ждали присвоения им Наркомом Обороны СССР воинского звания «лейтенант». Мы были уже не курсанты, но и не командиры.
21 июня 1941 года наша рота заступила в гарнизонный и внутренний наряд. Поскольку Ворошиловские лагеря, в которых находилось училище, были в трех километрах от г. Смоленска, то почти все курсанты, свободные от нарядов, ушли в городской отпуск.
Утром 22 июня 1941 года, с получением сигнала о начале войны, все курсанты срочно вернулись в лагеря и началось формирование курсантских пулеметных батальонов, каждый в составе 200 человек и 50 пулеметов «Максим», которые в ночь на 23 июня 1941 г. поездом убыли на фронт, в район г. Орши, где их увидел Маршал Советского Союза С.М. Буденный и приказал вернуть курсантов в училище, присвоить им всем воинское звание «лейтенант».
Наша рота, находившаяся в наряде, была оставлена в г. Смоленске для охраны военного городка, советских и партийных учреждений города.
Первые немецкие самолеты появились над г. Смоленском 22 июня, а 26 июня 1941 г. немецкие самолеты начали систематическую бомбардировку города. Особенно ожесточенной и варварской бомбардировке город подвергся в ночь с 30 июня на I июля 1941 года. С наступлением темноты и до самого рассвета немецкие бомбардировщики волнами беспрерывно и методично разрушали город. Город Смоленск оказался центром немецкой резидентуры Германии в СССР. В городе активизировалась фашистская агентура и диверсанты. Они ракетами и другими сигнальными средствами указывали цели для фашистских самолетов, открывали огонь по мирным жителям, стараясь таким образом посеять панику и беспорядок в городе. Наша рота вела борьбу со шпионами, диверсантами, террористами и провокаторами в г. Смоленске и на его окраинах, применяя огнестрельное оружие на поражение и даже вела боевые действия на улицах города.
В первых числах июля 1941 г. убывшие на фронт курсанты возвратились в училище, под непрерывными бомбежками и обстрелами немецкой авиации погрузились в железнодорожные эшелоны и эвакуировались в г. Сарапул Удмуртской АССР. 20 июля наш эшелон прибыл в район военных лагерей на р. Каме и там разгрузился. 24 июля 1941 г. нас, курсантов, построили и зачитали приказ командующего Уральским военным округом N0062 от 24.07.1941 г. о присвоении нам воинского звания «лейтенант». 800 человек молодых лейтенантов погрузились в воинский эшелон, который убыл в г. Москву для комплектования московских ополченских дивизий.
Из московского городского военного комиссариата я был направлен в отдел кадров 33-й армии, штаб которой находился в лесах в районе железнодорожной станции Дорохово Белорусской железной дороги.
Отдел кадров 33 армии направил меня в 5-ю Фрунзенского района г. Москвы ополченскую дивизию, где я получил назначение в 3-й стрелковый полк этой дивизии. В личной беседе со мной командир полка, несмотря на мой протест, назначил меня командиром взвода 82-мм минометов 3-го стрелкового батальона полка. Через месяц в батальоне по штату была введена минометная рота 82-мм минометов, и я стал командовать этой ротой. 3-й сп 5-й дивизии народного ополчения упорно отражал атаки превосходящих сил пехоты и танков противника, но силы были неравные, преимущество было на стороне врага, нависла угроза на флангах полка, и наш полк с боями стал выходить из сжимающегося кольца окружения по лесам вдоль Варшавского шоссе, ведя сдерживающие боевые действия на промежуточных рубежах.
Немецко-фашистское «непобедимое» воинство обычно к вечеру останавливалось где-либо около водоемов, мылось и отдыхало, а мы в это время отходили, занимали выгодный рубеж и рыли оборонительные сооружения. Утром фашисты завтракали, садились на машины и устремлялись вперед, но натыкались на подготовленный нами оборонительный рубеж, где мы их встречали плотным огнем, и цикл боевых действий начинался сначала. Таким образом, мне, командиру минометной роты, сутками некогда было отдохнуть.
Бывало, иду ночью и, положив голову на скатку шинели, задремлю и свалюсь в кювет или яму. В таких случаях солдаты брали меня под руки и вели, а я на ходу дремал.
Немецкая авиация непрерывно наносила удары по нашим отходящим войскам и с тупой жестокостью разрушала мирные населенные пункты. Так, на моих глазах города Юхнов и Медынь Калужской области от варварских бомбардировок фашистских стервятников превратились в развалины с сотнями и тысячами погибших и искалеченных ни в чем неповинных мирных жителей - стариков, женщин и детей.
С тяжелыми боями части дивизии вышли из окружения и к концу первой декады октября 1941 года стали сосредоточиваться в лесах северо-восточнее Малоярославца.
Из района сосредоточения дивизии я в начале второй декады октября был срочно откомандирован и доставлен на автомашине в район боевых действий Подольских пехотного и артиллерийского училищ в Ильинском укрепленном районе западнее г. Малоярославца. В Подольском пехотном училище я был назначен командиром взвода курсантов, который занимал оборону на Варшавском шоссе в селе Ильинское. Подольские военные училища воевали героически. Все атаки в несколько раз превосходящих мотомеханизированных и танковых частей немецко-фашистских войск разбивались о стойкую оборону курсантских батальонов. Не добившись успеха в лобовых атаках вдоль Варшавского шоссе и потеряв до 5 тысяч убитых и раненых солдат и офицеров и около 100 танков, гитлеровцы обошли ильинский укрепрайон и устремились в наш тыл на Москву.
Подольские училища еще три дня вели боевые действия в полном окружении и только 19 или 20 октября 1941 г. получили приказ на выход из окружения. По лесам, в распутицу окруженные со всех сторон фашистами курсанты выходили из окружения, неся на себе многих тяжелораненых своих товарищей и командиров, а также вооружение и боевую технику. В этих боях я впервые услышал залп дивизиона «катюш» и увидел опустошающие результаты его залпов.
23 октября 1941 г. Подольское пехотное училище вышло из окружения и к исходу дня 24 октября 1941 г. возвратилось в г. Подольск; а в дальнейшем училище маршем ушло в г. Иваново для продолжения учебы, а офицеры, прикомандированные к училищу, были отправлены в распоряжение коменданта г. Подольска.
Комендант г. Подольска направил меня для прохождения дальнейшей службы в 19 Воронежскую Краснознаменную стрелковую дивизию 43-й армии, которая после боев доукомплектовывалась на ст. Щербинка Московско-Курской железной дороги. Отделением кадров дивизии я был направлен в 282 стрелковый полк этой дивизии, формировавшийся на станции Бутово, а командир полка взял меня к себе адъютантом. В этом полку я, с перерывами на излечение после ранений, воевал до убытия на учебу в военную Академию им. Фрунзе в марте 1944 года.
В первых числах ноября 1941 г. 19 Воронежская Краснознаменная стрелковая дивизия была выведена из мест формирования и заняла оборону во втором эшелоне 43 армии в 25-30 км юго-западнее г. Подольска. Все мероприятия по организации и укреплению обороны осуществлялись с предельным напряжением сил, так как со дня на день ожидалось так называемое второе «генеральное» наступление немецко-фашистских войск на Москву.
Части дивизии находились в постоянной боевой готовности к отражению вражеских ударов и использовали буквально каждую минуту для совершенствования своей обороны. Необходимо было зарыться поглубже в землю, отрыть в мерзлом грунте десятки километров траншей и ходов сообщения, командные и наблюдательные пункты, зарыть в землю линии связи, построить блиндажи для отдыха и обогрева людей. Все это проводилось под непрерывным обстрелом артиллерии и ударов авиации противника.
В частях и подразделениях дивизии поддерживался высокий моральный дух, сознание необходимости победить врага и уверенность, что за нами несокрушимой стеной стоит вся наша страна, весь советский народ, а непосредственно в тылу - героическое население нашей славной столицы, что близость Москвы исключает дальнейшее отступление, что надо стоять насмерть.
С I по 13 ноября 1941 г. перед фронтом обороны 43 армии было относительное затишье, велись бои местного значения, а с 13 ноября противник на всем фронте под Москвой стал проявлять активность и вел активную разведку нашей обороны. 15 ноября 1941 г. немецко-фашистские войска начали свое второе «генеральное» наступление на Москву с целью ее окружения и захвата к 6 декабря 1941 г.
В центральных газетах Германии на 6 декабря 1941 г. планировалось оставить чистые полосы для срочного сообщения о взятии Москвы, личному составу войск, планируемых для участия в параде на Красной площади, было выдано парадное обмундирование, но не зимнее, были отпечатаны пригласительные билеты на парад и на банкет по случаю взятия Москвы, подтянуты поближе к Москве железнодорожные эшелоны с французскими винами и собранными со всей Европы красавицами женщинами и девушками для развлечения генералов и офицеров на банкете, а также эшелоны с финским красным гранитом для сооружения памятника Гитлеру на кремлевском холме.
3-я танковая группа противника нанесла главный удар из района северо-восточнее Лотошино на Клин, а 4-я танковая группа - из района севернее Рузы на Истру, где оборонялись войска 16 армии под командованием генерал-лейтенанта Рокоссовского К.К. Соединения левого фланга 16-й армии 16 ноября 1941 г., неся большие потери под ударами значительно превосходящих сил противника, вынуждены были отходить.
26 ноября 1941 г. противник захватил Льялово. Его 2-я танковая, 35 мотопехотная и 406 пехотная дивизии, развивая наступление вдоль северного берега р. Клязьмы, овладели Клушино, Владычино Солнечногорского района и Красной Поляной Мытищинского района, находящейся в 25 км от стен Кремля. В Красную Поляну фашистами подтягивались крупнокалиберные дальнобойные артиллерийские орудия для обстрела Кремля. Командующий Центральной группой немецких войск фельдмаршал Бок докладывал Гитлеру, что он с колокольни в Красной Поляне наблюдает Красную Площадь в Москве.
Я после войны залезал на эту колокольню и убедился, что фон Бок врал Гитлеру.
В этой тяжелой обстановке в ночь с 26 на 27 ноября 1941 г. наш 282 стрелковый полк, находившийся во втором эшелоне боевых порядков дивизии, был снят с обороны западнее г. Подольска и автотранспортом через Москву передислоцирован в район Черной Грязи Солнечногорского района и в 4.00 28 ноября 1941 г. вступил в бой по ликвидации переправившихся через р. Клязьму танков противника.
Огнем 85-мм пушек приданной полку зенитной батареи, бутылками с горючей смесью, гранатами и 45-мм пушками к исходу дня прорвавшиеся танки противника были частью уничтожены, а остальные отброшены на северный берег р. Клязьмы, и наш 282 сп занял оборону по южному берегу р. Клязьмы на рубеже свх. Лунево, мост через р. Клязьму южнее свх. Лесная Цесарка Солнечногорского района. Как на очень важный и опасный участок обороны с 28 ноября по 5 декабря 1941 г. в полк почти ежедневно приезжал командующий 16 А генерал-лейтенант Рокоссовский К.К. Он заменил командира 282 сп майора Климанова А.И. офицером оперативного отдела армии майором Щербиной Иваном Кузьмичем, который не стал менять адъютанта командира полка. Он был достойным командиром полка, имевшим огромный боевой опыт командования полком в оборонительных боях с начала войны, закончивший до войны Военную Академию им. Фрунзе. Он своими знаниям и выдержкой, храбростью и заботой о подчиненных вселял уверенность личному составу полка в нашей победе, воодушевлял личный состав на боевые подвиги.
С 29 ноября по 5 декабря 1941 г. бои на участке обороны 282 сп отличались особой ожесточенностью и проходили с переменным успехом. Деревня Поярково несколько раз переходила из рук в руки, через которую противник пытался прорваться на Ленинградское шоссе и перерезать его в тылу 16 армии, которая основными силами оборонялась в вагоне поселка и станции Крюково.
4 и 5 декабря 1941 г. фашистская авиация буквально засыпала позиции полка листовками, убеждая нас в том, что немецкие войска полностью окружили г. Москву и наше сопротивление бесполезно. Во избежание напрасного кровопролития нашим войскам предлагалось прекратить сопротивление, бросать оружие и сдаваться на милость победителя.
Красноармейцы и командиры с презрением уничтожали эти листовки, заведомо зная, что это наглая ложь врага, а 6 декабря 1941 г., в день, когда фашисты планировали провести парад своих войск на Красной площади, наши войска под Москвой, в том числе и 16 армия, перешли в решительное контрнаступление, нанося врагу основной удар в районе Крюково в направлении гг. Истра, Никольское, Осташево.
282 сп, обеспечив наступление ударной группировки 16 А, утром 7 декабря 1941 г. снялся со своих позиций и, совершив марш в направлении Пекино, Черная Грязь, Малино, Бакеево и восточнее г. Истры, с декабря 1941 г. был переподчинен и вошел в состав 18 дивизии народного ополчения Ленинградского района г. Москвы. В составе этой дивизии полк развивал наступление в общем направлении гг. Истра, Никольское, Осташево...
6 декабря 1941 г. в центральных немецких газетах действительно были оставлены места для экстренного сообщения о падении Москвы, были отпечатаны пригласительные билеты на парад немецких войск на Красной площади и пригласительные билеты на банкет в ознаменование взятия Москвы немецкими войсками, только неизвестно, как их использовали, хотя об этом нетрудно догадаться. Посуда и емкости с французскими винами в железнодорожном эшелоне от тридцатиградусного мороза полопались, и вино пропало. Собранных со всей Европы красавиц для банкета, захваченных нашими войсками, отправили в лагеря до лучших времен, а финский красный гранит был использован в Москве на фундаменты 9 и 11 домов у Центрального телеграфа на ул. Горького, для облицовки парапетов на площади Пушкина, для облицовки и благоустройства фонтана у Большого театра. Дальнобойные орудия, подтянутые фашистами в Красную Поляну для обстрела Кремля, не успели занять огневые позиции и их немцы срочно стали отводить в тыл, но наши войска их настигли и захватили в д. Каменка на Рогачевском шоссе в 20 км восточнее г. Солнечногорска.
Все получилось как в анекдоте: Гитлер пошел за шерстью, а вернулся стриженным или: о чем мечтал, - и что из этого вышло.
Развивая наступление 282 сп в составе 18 ополченческой дивизии, вышел на р. Истру в 3-х км восточнее г. Истры. По реке шел вал воды из Истринского водохранилища, дамбу которого немцы взорвали.
В ночь с 14 на 15 декабря 1941 г. 18 ополченская дивизия форсировала р. Истру и, развивая наступление, 22 декабря 1941 г. вышла на р. Рузу. 282 сп вышел к реке на фронте Становище, Токарево и захватил плацдарм на ее западном берегу.
В боях на р. Рузе в конце декабря 1941 г. был тяжело ранен комиссар 282 сп батальонный комиссар Браилов Павел Сергеевич. Я его вытащил с поля боя и три километра тащил на себе до полкового медицинского пункта, где он написал мне рекомендацию в члены ВКП/б/. Вторую рекомендацию дал мне секретарь партийной организации полка майор Никифоров, а третью рекомендацию дала комсомольская организация полка. В январе 1942 г. я был принят в кандидаты, а в апреле того же года - в члены ВКП/б/ и по настоящее время я из коммунистической партии не выходил.
За разгром немецко-фашистских войск под Москвой и за стойкость в обороне 5 января 1942 года приказом НКО N1 за подписью И.В. Сталина 18 дивизия народного ополчения Ленинградского района г. Москвы была преобразована в 11 гвардейскую стрелковую дивизию Ленинградского района г. Москвы, а полки получили наименования:
282 сп - 27 гвардейский стрелковый полк;
365 сп - 33 гвардейский стрелковый полк;
518 сп - 40 гвардейский стрелковый полк;
978 ап - 30 гвардейский артиллерийский полк.
В битве за Москву я принимал участие в боевых действиях в должностях: командир взвода, командир роты, адъютант командира полка, адъютант старший стрелкового батальона, заместитель командира стрелкового батальона.
И.И. КРИВОЙ полковник в отставке, «Дуэль», 2006, №48
|
Виртуальный тур и фильмы о факультете
Вестник МГУ. Серия 3.
связаться с нами